Хотела знать точно, что причина всему происходящему, не какой-то пустяк и даже не поведение Людмилы Николаевны на кухне. Иначе можно даже не задумываться, о совместном будущем. О чем-то большем, кроме совместного воспитания дочери.

— О! Поверь мне, причина более чем веская, можешь даже не сомневаться в этом…Черт! — Дима так нервничал, что мы чуть не врезались на светофоре впереди стоящую машину.

— Спасибо за котенка, я назвала его Мурчиком. Как тебе? — решила его отвлечь, ляпнув совершенно неуместную в этой ситуации глупость.

— Мурчиком? — Дима искренне рассмеялся, чем несказанно меня порадовал.

Пусть мы два неадекватных человека сейчас, после такого обсуждать имя котенка, зато два живых неадекватных человека.

— Тебе не нравится? Просто он мурчит как трактор я под это мурчание, ничего другого и не смогла придумать. Только Мурчик на языке и вертелось. — выдохнув, вела непринужденную беседу, и не сводила теперь глаз с дороги, еще не хватало нам разбиться для полного "счастья".

— Да уж, мурлыка та…кой. — Дима аж начал заикался, видимо побочный эффект от нервов; — Хорошее имя, Мурчик так Мурчик. — смеясь Дима согласился и добавил; — Только как он один будет? Завтра выходишь на работу, уверенна что хочешь работать? — я подозревала что Дима может начать меня отговаривать, но он и сейчас этого не делал, просто спрашивал.

— Хочу-хочу! Соскучилась по циферкам. — на самом деле не особо то и хотелось, голову от подушки я по утрам поднимала с великим трудом, но и обузой быть кому-то тоже нет желания.

Еще не хватало, чтоб Дима мне сиделку нанял. Он то может.

— А как Мурчик? Один диван нам не испортит? В тапки не нагадит? — видимо моя смена темы, Диме очень приглянулась.

И весь оставшийся путь, до родительского дома, убеждала его, что котенок — это не ребенок и один вполне дождется нашего возвращения. Он будет спать пока нас нет и это вполне в кошачьем духе спать весь день на пролет.

Дмитрий.

Хорошо, что догадался заткнуть Ане уши наушниками. Ни к чему ей слышать все те ужасы, которые несла эта сумасшедшая женщина. Хватит с нее информации о том, что Сашка жив ну и про фоторобот, пожалуй, придется рассказать, а то уму не постижимо моему было слышать, как она ее оправдывает и пытается защищать. Понятия не имел как все сейчас буду рассказывать ей и отцу, от этих мыслей голова шла кругом, даже чуть в аварию не попали. Аня, конечно, молодец, вовремя отвлекла от дурных мыслей разговором о котенке. Не стал ее расстраивать тем фактом, что это кошка, а не кот, хотя из Мурчика вполне можно было бы переименовать в Мурку, ну да ладно. Думаю, пушистая будет не в обиде, ей вообще должно быть все равно, главное, чтоб кормили и поили вовремя, да на коленки пускали. Как же вовремя эта животинка подвернулась, не знаю, что бы мы сейчас всю дорогу обсуждали с Аней, нервничая еще больше. Не зря я все-таки ее нашел, жалел сейчас только, что сразу не поддался на Анины уговоры. Можно было бы избежать ее слез.

Как бы мне не хотелось вечно ехать с Аней в машине и обсуждать забавного котенка Мурчика, который на самом то деле Мурка, мы все же приехали к отцовскому дому. Сейчас язык не поворачивался не только мать матерью назвать, но и родительский дом назвать родительским. Я не представлял, что сейчас будет, выходил из машины прям как на голгофу, слишком уж часто в последнее время меня посещает это чувство, словно подготовка и казнь уже близко.

Но делать было нечего, надо было убрать все это дерьмо с дороги и начать жить по настоящему. Дети и весь этот беспредел что творится в нашей семье, несовместимы. Они должны расти в любви и заботе, при спокойных родителях, а ни когда не знаешь, что лучше, то ли напиться, то ли утопиться.

Отец встретил нас и конечно же первым делом обратил свое внимание на Аню. Ему было очень стыдно, не меньше, чем мне, возможно даже, что больше, за свои несправедливые мысли об Ане и страшные желания.

— Анна! Вот так сюрприз, а мне Люда сказала, что ты себя так плохо чувствуешь, что даже с постели не встаешь, позволишь старику обнять тебя? — папа неуверенный что ему будет такое дозволено, едва развел руки, но Аня была бы не Аня, если бы не ответила отцу взаимностью.

— Нет, чувствую себя прекрасно. Рада вас видеть. — Аня улыбаясь шагнула к нему на встречу и обняла его сама.

Я испытывал сейчас слабое облегчение, зная, что весь этот позитив, маленькая ложечка меда, будет сейчас залита бочкой дегтя.

— Пойдемте в дом, мне нужно вам рассказать кое что очень важное, я сам только сегодня узнал, буквально пару часов назад. — я поплелся в дом, отчетливо ощущая то, что больше не считаю это место хоть каплю уютным.

— Рассказывай сынок, а где кстати Люда? Она что у вас осталась? — поторапливал меня отец, ухаживая как хозяюшка за Аней, наливая ей к уже налитому чаю, варенье в вазочку.

— Начну с самого начала. — проигнорировав отцовский вопрос про…Люду, начал рассказывать.

Во время моего рассказа, Аня молчала и нервно уминала варенье, выпучив от явного шока глаза. Я переживал немного что подавится, но нет. Глотала сладкое как пеликан. Отец забегал по столовой еще на информации о том, что Саша жив, а когда узнал про выходку своей жены, буквально начал рвать на себе волосы.

— Нет! Я не могу в это поверить! Она не могла! С чего ты решил, что этот Кириченко, говорит тебе правду? — отец, судя по его реакции на самом деле очень даже верил в произошедшее, но все еще пытался сопротивляться этой вере.

— Да зачем ему врать? Папа, она это сделала и не стала даже этого отрицать. — с горечью убеждал отца, в том, каким монстром оказалась его жена, своей матерью считать ее не хотел уже категорически.

— Но зачем?! Зачем она это сделала?! — вопрос от отца был вполне ожидаемый.

— Пап, давай потом это обсудим. — кивнул незаметно в сторону Ани, намекая отцу, что эта информация уж точно не для ее ушей.

— Да, пожалуй. Аня тебе еще варенья подлить? Понравилось? — папа подхватил пустую вазочку, готовый наполнить ее еще раз.

— Ой нет. Что-то меня тошнит. — Аня скривилась, видно подумала о том, кто это варенье варил.

— Тебе плохо? Может скорую? — я и так все время рассказа следил за ней, готовый в любую секунду везти ее в больницу.

— Нет, я нормально, только увези меня отсюда, не могу тут. — Аня соскочила со стула и понеслась на выход извинившись перед отцом.

— Да я сам тут не могу теперь, поживу с вами, если вы не против. — неуверенно ответил отец, явно испытывая чувство вины за все происходящее.

Только сейчас понял, что они с Аней очень похожи по характеру.

— Конечно не против, как раз приглядишь кое за кем. — хотя я не думал, что теперь, зная все, отец станет сидеть дома, наверняка бросится на поиски Сашки или еще лучше, займется работой.

А я совсем не хотел его искать. Считал сейчас его виновником всех наших с Аней проблем.

— За кем? За Аней что ли? — удивился папа.

— Да нет, за котенком. Завели случайно, вчера. Представляешь, забрался от соседей видать. — немного отвлек отца все тем же пухнорыликом, словно посланным нам специально.

Отец по-быстрому собрал вещи, не смотря на тяжесть всей информации, казалось, что ему наоборот стало легче. Конечно, это все понимание того, что Саша жив. Не смотря на все его скотство, он его сын. Какой никакой, а живой лучше, чем мертвый, и пусть даже отец его никогда не простит и не увидит.

Еще на подъезде к дому, видел, что эта ненормальная никуда не делась, сидит и подпирает ворота. А видеть и уж тем более говорить с ней, ужас как не хотелось. Аня тут же сама затолкала в уши наушники, включив музыку.

— Вы идите сразу в дом, я сам с ней поговорю, Дима, вещи только ее вынеси, а то ведь так и будет тут сидеть под воротами. — папа как фея, словно сотворил для меня сейчас чудо, освобождая от нежелательного общения.

Правда и отца оставлять с ней не хотел. Быстро отвел Аню в дом, благо мы с ней не интересовали ее, все внимание было теперь только для отца. Я бы к гадалке не пошел, чтоб знать на сто процентов, сейчас будет пытаться даже не оправдаться, а убедить его в своей правоте и правильности своих действий.